Хлоп, хлоп, хлоп… Слышите? Мне пора на сцену… Поднимите, пожалуйста, занавес.

Свернув направо, миновав два маленьких зала с разодетой публикой, я направилась по узкому коридору. Приглушенный свет, портреты с усталыми лицами, узкие окошки со звездами манили меня и заставляли часто-часто дышать. А еще шаги за спиной…

Я знала, что он идет за мной.

Я знала.

И знала, что не я интересовала его, а десять гектаров земли.

И еще мое положение в обществе (как бы это смешно ни звучало).

Не пришло ли время вспомнить о поставленной цели? Не пришло ли время столкнуться нос к носу с тем самым мужчиной, о котором я мечтала?

Я хотела такого, чтобы ахнуть. А от Кондрашова ахнет кто угодно…

Я хотела самого необыкновенного. А Дмитрий Сергеевич еще то чудо чудное!

Я хотела замечательного внешне и внутренне. Внешне он весьма видный мужчина, а внутренне… хм… по крайней мере он нестандартен.

Я хотела такого, которого просто невозможно заполучить. Кондрашов – идеальный вариант. Один раз он меня уже отверг! Но дело даже не в этом… Не штамп в паспорте является критерием. Не штамп.

Коснувшись на миг пальцами подоконника, я развернулась. От Дмитрия Сергеевича меня отделяло несколько метров. Его шаги: один, второй, третий… Приглушенный свет и звезды. И я – изумительно хороша.

Не штамп в паспорте является критерием. Кондрашов должен меня полюбить. Должен во что бы то ни стало! Я обещала, что пойду на все ради достижения своей цели – вы свидетели. И вот этот день наступил…

Я сошла с ума? Быть может, но сейчас все вокруг меня (да и я сама) трансформировалось и меняло тона. Приглушенный свет галереи подчеркивал изгибы моего тела (как в кино!), облегающее платье делало меня неземной и чувственной (как в кино!), взгляд разрезал воздух на длинные лоскуты и плел сети (как в кино!), звучала бесподобная музыка (как в кино!), сердце отбивало четкий ритм и улавливало ответный стук (как в кино!)…

Дмитрий Сергеевич остановился в метре от меня. Его серые глаза казались темными и холодными, крепкая фигура почти устрашала. Прислонившись плечом к стене, наклонив голову набок, я улыбнулась. Красавица и чудовище – честное слово!

– Вам здесь не нравится? – спросил он.

– Я не любитель светских вечеринок.

– Я тоже.

– Как много у нас общего, – моя улыбка стала шире.

– Наташа… я действительно сожалею о своем поспешном поступке. Нам лучше поговорить в другой обстановке, когда вам будет удобно?

– М-м-м… вряд ли обстановка имеет значение…

И вновь наши глаза встретились. Немой диалог, в котором невозможно было разобрать слов, длился несколько секунд, затем брови Дмитрия Сергеевича сдвинулись, на лбу появились морщины, и он задал неожиданный, не вписывающийся в его тактику вопрос:

– Чего вы хотите, Наташа?

Набрав в легкие побольше воздуха, не меняя позы, я честно ответила:

– Замуж. Дмитрий Сергеевич, я хочу за вас замуж. И как можно скорее.

Он молчал долго – с минуту (самую долгую минуту в моей жизни), затем сделал маленький шаг вперед и произнес:

– Вас не пугает разница в возрасте?

– А сколько вам лет?

– Сорок два.

– Нет, не пугает.

– Мы мало знакомы.

– Стерпится – слюбится.

– Наташа, – Дмитрий Сергеевич повернул голову к окну и помолчал, – мужчина должен делать предложение женщине.

Педант и зануда.

– Вы – мужчина, я – женщина, ни в чем себе не отказывайте.

Теперь он смотрел на меня. Наверное, в этот момент он представлял нашу семейную жизнь в красках и лицах, наверное, он пытался понять, а зачем ей это нужно. Деньги? Месть? Каприз? Наверное, он взвешивал и разбирал на составляющие. Наверное, он сравнивал меня с собственным эталоном и выдергивал досадные погрешности, как выдергивают перья из курицы.

– Наташа, согласна ли ты стать моей женой? – ровно произнес Дмитрий Сергеевич, делая еще один шаг ко мне.

Это две большие разницы – когда делаете предложение вы и когда его делают вам. Только после этих слов я поняла, что все происходит не в закоулках сна и не в чудесной стране воображения, а по-настоящему. По-настоящему.

Акула была так близко… сейчас она раскроет пасть и сожрет меня со всеми потрохами…

Я анчоус – маленький хорошенький анчоус, зачем я вам, Дмитрий Сергеевич? Десять гектаров земли можно раздобыть и другим способом. И жену можно найти попокладистей. Так зачем?

А я… Что я теряю? Ничего. Потому что всегда можно найти путь к отступлению, потому что всегда можно юркнуть под корягу или сказать: «Э-э-э… извините, не задалось». Это уж как карта ляжет…

– Да, – ответила я и, желая разрядить обстановку, встала на цыпочки и чмокнула Кондрашова в гладко выбритую щеку.

Вопрос на засыпку: О чем думает невеста перед свадьбой?

Ответ: О первой брачной ночи.

Бережков вальяжно сидел на моем рабочем месте и нагло играл в тетрис. До планерки оставалось десять минут, и он здорово рисковал опоздать. Волосы Сливы привычно поблескивали гелем, дорогущий костюмчик отливал серебристым перламутром, а кругом витал аромат сладкого парфюма. Именно так и должен выглядеть современный карьерист и подлиза, именно так он и должен пахнуть – нескромно и безвкусно.

– Опа-а-аздываешь, Амелина, – протянул Бережков, поворачиваясь ко мне. – Или тебя уже уволили? Жаль, жаль… А я-то надеялся рано или поздно увидеть тебя в рядах первоклассных дизайнеров. Но, видимо, увы и ах…

– Брысь отсюда, – фыркнула я, мужественно сдерживаясь от физической расправы.

Слива встал, лениво потянулся и постучал указательным пальцем по наручным часам:

– Опаздываешь, Амелина, опаздываешь. Совсем расслабилась. Вот что значит профессиональная невостребованность! Кажется, ты осталась без заказов, а? Кстати, не поделишься секретом: почему Кондрашов вышвырнул тебя вон?

На лице Бережкова появилась скользкая улыбочка, червивая, как старая сыроежка, тягучая, как сто раз пережеванная жвачка, розовая, как зажравшаяся медуза. Фу-у-у-у.

– Жизнь – штука сложная… – начала я объяснение с рядовой банальности. – Черное оказывается белым, белое – черным, а иногда еще добавляется и ярко-красное…

Наверное, мои глаза хищно блеснули, потому что улыбочка Сливы дрогнула.

– Ты просто ни черта не можешь, – едко выдавил он и качнулся на пятках. – Бондаренко теперь никогда не доверит тебе что-то стоящее. Твой удел – маломерки-однушки!

– Время покажет, – блеснула я следующей не менее мудрой банальностью, шмякнула сумку на стул и демонстративно повернулась к противнику спиной. До планерки осталось пять минут, но сегодня я никуда не торопилась. Сегодня я собиралась приятно опоздать.